Из статьи Анатолия Сидорова «Воляпюк и Эсперанто. 10 и 30 лет развития»
«Единому человечеству – единый язык» – лозунг Шлейера и свой язык он так и назвал «Всемирный язык».
«Чтобы язык был всемирным, не достаточно назвать его таковым», — именно такой лозунг поместил Заменгоф на первых учебниках языка эсперанто.
Теперь посмотрим, что делали Шлейер и Заменгоф в рамках популяризации своих проектов, в деле распространения именно в мировых масштабах.
Шлейер пытался представить свой воляпюк всемирным. Для этого он даже удалил фонему /r/ как несвойственную жителям Китая и некоторым народам Азии. Шлейер издавал и переиздавал учебник воляпюкa на немецком языке, но не сделал даже попытки составить учебник своего языка на других языках, хотя, по словам современников, он владел не то 40, не то 50 языками. Если Шлейер хотел чтобы воляпюк распространился по Европе, то надо было переводить учебники на все известные европейские языки, или хотя бы на самые крупные. Всё это делали, но не Шлейер, а его последователи. Как уже упоминалось выше, вообще было издано 941 единица учебников и пропагандных изданий на 28 языках. Жаль, что нет более точной разбивки: сколько издано учебников и сколько было выпущено пропагандных изданий. Что делали воляпюкисты в многонациональной России? Они выпустили около 10 учебников воляпюка для русских и один для эстонцев.
Заменгоф в один 1887 год выпустил учебники эсперанто для русских, поляков, немцев и французов. Если Шлейер для популяризации воляпюка предпринял ряд поездок по Германии с лекциями о своём языке, то Заменгоф не делал и этого. Он был, как сейчас принято говорить, извечный гаст-арбайтер. Все биографы Заменгофа отмечали, что он мотался по России в поисках хорошо оплачиваемой работы. В 1889 г. Заменгоф в Херсоне, в 1890 г. он возвращается в Варшаву, в 1893 г. он перебирается в Гродно, в 1897 г. возвращается в Варшаву, где живёт и работает до последних дней своих.
Всего до смерти Заменгофа, последовавшей в 1917 г., было издано учебников языка эсперанто на 44 языках народов мира.
Русские эсперантисты выпустили учебники на 10 языках народов России. Сюда, условно, можно приплюсовать и учебники, изданные в 1887 г. для немцев и французов, т.к. в России проживали и немцы и французы.
Мне могут сказать, что российские воляпюкисты находились далеко от эпицентра европейского воляпюкского движения; что у них было мало средств, что их самих было мало.
Начнём с того, что в 1891 г., из-за начавшейся внутриволяпюкской грызни Керкгоффс сложил с себя обязанности директора Академии. Академия избирает своим директором петербургского инженера Вольдемара Розенбергера. Казалось, вот теперь можно перенаправить финансовые потоки из Германии в Россию и воляпюк расцветёт пышным цветом. Но успехов как не было, так и нет. В чём дело? Разберёмся и с этим вопросом.
Как показывает сравнительная таблица воляпюкистов в России было 235 человек. Эсперантистов было чуть больше – 242 человека. То есть количественный показатель ни о чём не говорит. Воляпюкисты имея во главе Розенбергера, избранного Академией, ничего не делали и даже не пытались воспользоваться открывшимися возможностями. Эсперантисты без Заменгофа сделали очень многое. Они провели два Всероссийских конгресса в 1910 и в 1913 году. Российские воляпюкисты – ни одного.
Чтобы общественности привить мысль о том, что имеется международный вспомогательный искусственный язык надо писaть много статей, выпускать пропагандные листки и брошюры. Для этого в своей среде надо иметь журналистов, литераторов, писателей, учителей, в общем, людей, владеющих пером. В воляпюкском списке все эти лица представлены: учителя, литератор, цензор и помощник цензора, наконец, студенты.
В эсперантском списке имеются учитель и волостной писарь. То есть, профессионалов пера среди эсперантистов нет. Казалось, это тупик. Надо ждать, когда в общество эсперантистов придёт продвинутый журналист или писатель и по их данным напишет замечательную статью об эсперанто. Но это маниловщина в чистом виде. Никто и никогда не придёт, а если придёт, то напишет совсем не так, как хотелось заказчикам. Поэтому было только два способа решить проблему: 1) привлечь к эсперанто кого-либо из газеты, желательно известной и многотиражной, и просветив его, таким образом, получить влиятельного друга в журналистской среде, 2) в своей, эсперантской среде, вырастить компетентного журналиста.
Но готовит рефераты, читает лекции и выпускает брошюры в среде воляпюкистов не литератор с учителями, а статский советник Евгений Бик.
Эсперантисты же действовали выше указанными путями. Например, издатель газеты «Северо-Западный Телеграф» состоял членом Ковенского Общества Эсперантистов. Далее, никому неизвестный в 1887 году, гимназист Владимир Майнов позднее станет очень популярным и удачливым корреспондентом и литератором. Майнов корреспондировал с Заменгофом, Львом Толстым, с русским революционным и общественным деятелем, учёным, писателем, почётным членом АН СССР Николаем Морозовым (1854-1946), с основателем космонавтки Константином Циолковским. Мало того, в эсперантской среде взялся за издание эсперантского журнала провинциальный чиновник финансов Александр Сахаров, который издавал журнал, соответствовавший техническому и полиграфическому уровню своего времени.
Здесь же отметим, что воляпюкисты так и не смогли выхлопотать издание своего журнала или газеты в России. Доходило даже до курьёзов. Например, статский советник Евгений Бик в 1887 г. издаёт реферат «Отзывы печати о международном языке «Volapuk» и его успехи», и когда он указывает об успехах волапюка в России пишет: «...В Петербурге составляется в настоящее время календарь русских волапюкистов, который обещает дать довольно крупную цифру лиц, о чём мы до некоторой степени можем судить по французскому календарю, в который не вошло однако очень много русских волапюкистов, вследствие недоставленных ими адресов...», т.е. русский волапюкист черпает данные о российском воляпюкском движении из французского календаря-справочника! Это можно представить так, как если бы Верховный главнокомандующий России получал сводки о состоянии вверенных ему войск из ставки Антанты.
Здесь сразу же отметаем упрёк, что в цензорском комитете не было лиц, владеющих новоиспечёнными языками. Как раз наоборот, в обоих адресниках стоит фамилия цензора иностранной печати Гейспица Этьена Францевича, который владел и воляпюком и эсперанто. В случае необходимости в цензорском комитете работали настоящие полиглоты, такие как Владимир Иванович Кривош (1865-1942), владевший 26 языками и в том числе воляпюком и эсперанто.